Мгновения с Юлианом Семеновым. Часть 3. Ляндресы и Кончаловские

Запечатав в конверт очередную главу «Экспансии-2» для журнала «Знамя», Семенов заторопился.

– Подскочим в Ялту. Мой шурин отдыхал в «Актере», сегодня улетает в Москву. Договорились, что передаст в редакцию…

Неожиданная поспешность ничуть не удивила. При всей своей внутренней организованности и невероятной работоспособности, Юлиан Семенович вечно не успевал с рукописями книг, статей и сценариев к обещанному сроку. Может, обещал слишком многим и слишком многое.

«Шурином» оказался не кто иной, как Никита Михалков. Застали его возле одного из корпусов известного дома отдыха «Актер», уже садящимся в такси.

– Юлик, ты не торопишься, – по-бычьи накренив голову, съехидничал Никита. – Чернила просохли?

– Слюну нацеживал, – без паузы парировал Семенов, – чтоб конверт заклеить.

Словом, обменялись любезностями. Потом обнялись, поцеловались, и отъезжающий курортник плюхнулся на заднее сиденье. Юлиан кинул ему на колени пакет.

– Андрону приветик. Слышал, он в Россию подскочил?

– Штирлиц доложил?

Машина рванула со двора. Никита, валяя дурака, жеманным жестом послал Юлиану воздушный поцелуй…

На обратном пути заговорили о «шурине», и вообще о «михалковской», а точнее – «кончаловской» родне Семенова. Правда, «элегантно» обходя главное связующее звено этой родственной цепочки – жену Юлиана – Екатерину Сергеевну Кончаловскую, которую удочерил «сам» Сергей Михалков. Тот, что написал «Дядю Степу», текст гимна СССР, сочинил кучу популярных в советские времена басен и пьес, – обласканный вождями, «выдающийся», «живой классик», лауреат, Герой Соцтруда и прочая, прочая, прочая.

– Вы напрасно, Борис, иронизируете. Сергей Владимирович – отменный детский поэт. Хотя, конечно, не Маршак и не Чуковский… Но он – Михалков! И любым временам пригодится, и любым правителям…

Как в воду глядел! Спустя пару лет Сергей Михалков по заданию Горбачева «вдохновенно» перепишет текст гимна СССР, убрав из него Ленина и Сталина, а заодно и «коммунизм». Еще спустя десятилетие, в третий раз перелопатит Главную песнь страны, и президент Путин официально одобрит маразматические стихи восьмидесятилетнего ветерана совковой поэзии, объявив их окончательным и бесповоротным гимном России.

Судьба соединила Сергея Михалкова и Наталью Кончаловскую в далекие тридцатые годы. Долговязому, остроносому пииту еще и двадцати пяти не исполнилось. А блистательная Натали была на десять лет старше избранника, к тому же с ребенком на руках – с очаровательной пятилетней Катенькой.

Наталья уже тогда слыла талантливой детской писательницей, тонкой поэтессой, умелой переводчицей, большим знатоком искусства, особенно – живописи. Последнее не удивительно. Наталья Петровна Кончаловская, будущая теща Юлиана Семенова – дочь выдающегося мастера, академика живописи, одного из основателей легендарного объединения московских художников начала века «Бубновый валет» Петра Петровича Кончаловского. Его портреты, пейзажи и натюрморты стали классикой нового искусства ХХ века.

Но и это не все: Наталья – внучка Василия Сурикова, великого русского живописца. И одна из лучших книг Кончаловской – «Дар бесценный», над которой писательница работала пятнадцать лет, – посвящена деду Василию Ивановичу, создателю знаменитых исторических полотен «Боярыня Морозова», «Утро стрелецкой казни», «Покорение Сибири Ермаком», «Меншиков в Березове». Свою любимую внучку Суриков изобразил на известном полотне в наряде русской царевны.

Наталья Петровна – автор замечательной книги для детей «Наша древняя столица», поэмы о трагедии Хатыни, ставшей ораторией, она написала русские тексты ко многим популярным операм Моцарта, Верди, Массне, Дебюсси.

У Михалкова и Кончаловской родилось двое детей. В 1937 году – Андрон, будущий знаменитый кинорежиссер Андрон Сергеевич Михалков-Кончаловский («История Аси Клячкиной», «Дядя Ваня», «Романс о влюбленных», «Первый учитель», «Дворянское гнездо», «Сибириада»…), в последние десятилетия работающий за рубежом. В 1945-м, в год окончания войны, появился на свет Никита – Никита Сергеевич Михалков, замечательный актер, постановщик таких блистательных фильмов, как «Раба любви», «Пять вечеров», «Обломов», «Очи черные», «Утомленные солнцем», «Сибирский цирюльник» и многих, многих других.

Катя – сводная сестра Андрона и Никиты, их старшая сестра. Значит, формально для Юлиана братья Михалковы – шурины, что он не без удовольствия постоянно подчеркивал.

Катя была на месяц младше мужа. Забавно, что родились они в одном и том же московском роддоме, и вообще, были знакомы с юности. Екатерина Сергеевна вспоминает:

– С друзьями Юлика, у которых он часто бывал, нас объединяла стена, я нередко колотила в нее, когда соседи слишком громко вопили, изображая джаз. Юлик потом мне рассказывал, что «какая-то дура все время стучала им в стенку».

Когда они столкнулись лицом к лицу, Юлиан влюбился мгновенно. Гордо посаженная головка с короткой стрижкой, нежное с мягкими обводами личико, чуть вздернутый носик, коралловые пухлые губки, пронзительно искрящиеся бирюзой глаза – в общем, не влюбиться было просто невозможно!

В 1960 году Юлиан и Катя поженились.

В 83-м, когда я познакомился с Семеновым, он давненько уже ходил в «холостяках». Они с Екатериной Сергеевной не были разведены, но 13 лет из 17 прожили врозь. Хотя нередко перезванивались. Однажды сам слышал, как Юлиан весьма мирно разговаривал с Катей по телефону – речь шла о младшей дочери, у нее приближался день рождения.

Юля Ляндрес (Семенов) родился 8 октября 1931 года. По окончании средней школы поступил в московский Институт востоковедения, из которого его едва не вышибли как «сына врага народа». Получив диплом в 1953 году, несколько лет работал ассистентом в МГУ, занимался наукой, преподавал пушту – один из основных литературных языков Афганистана, а также дари, распространенный во многих арабских странах. К слову, Юлиан владел и несколькими европейскими языками. Параллельно с работой на кафедре в том же Московском университете учился на историческом факультете.

С 1958 года регулярно печатается в «Огоньке», в «Смене», в других модных журналах. Начав сотрудничать с «Комсомольской правдой» в 1955 году, Юля берет себе тот самый псевдоним, который сегодня знают миллионы людей во всем мире. Первый материал во всесоюзной молодежной газете студент Ляндрес подписал размашисто:

Его отец – Семен Александрович Ляндрес, активный участник революции, стойкий большевик, журналист, интеллигентнейший человек. Незадолго до Отечественной войны был назначен на должность заместителя Председателя Гослитиздата, по существу командовал Главцензурой. Хотя, понятное дело, Верховным Цензором Страны Советов во всем и во вся являлся «кремлевский горец».

В моих разговорах с Семеновым имя отца возникало не раз. Причем, не без гордости собеседник подчеркивал дружеские отношения Ляндреса-старшего с Николаем Ивановичем Бухариным, выдающимся партийным и политическим деятелем, ученым, философом, экономистом, которого Сталин расстрелял в тридцать восьмом.

Уже в Израиле мне попалась на глаза публикация Виталия Озерова, доктора филологии, одного из руководителей Союза советских писателей, много лет редактировавшего маститый журнал «Вопросы литературы», – публикация, в которой содержится много добрых и теплых слов об отце Юлиана.

Озеров нашел в своих архивах письмо Семена Александровича Ляндреса, написанное им в мае 1968 года, незадолго до смерти. Послание касается острейших вопросов существования писательской организации, адресовано «Моему сыну Юлиану Семенову, друзьям Константину Симонову и Виталию Озерову». Письмо, с которым был ознакомлен и тогдашний первый секретарь Союза писателей Константин Федин, с нежностью и теплотой отозвавшийся о его авторе.

Так вот, в предисловии к публикации Озеров пишет:

«И в редакции журнала, и в аппарате правления СП СССР, где С. А. Ляндрес прослужил немало лет, он завоевал всеобщее глубокое уважение стилем своей жизни: неизменная принципиальность, борьба за справедливость, стремление вникнуть в происходящее вокруг, помогать людям всем, чем может.

Таким Семен Александрович оставался до последней своей минуты. Недаром публикуемое ниже письмо составлялось в больнице…

Обнаружив его в своем архиве и перечитав, я еще больше проникся самыми добрыми чувствами к автору, увы, уже покойному. Семена Александровича Ляндреса знали и любили литераторы, и не только литераторы старших поколений. Большую и нелегкую жизнь прожил он. Занимал ответственные посты в издательстве и газете «Известия», причем, в то время, когда ею руководил Бухарин. В годы войны С. А. Ляндрес был одновременно заместителем руководителя ОГИЗа РСФСР и уполномоченным ГКО на ряде фронтов, проделал огромную работу по укомплектованию партизанских отрядов портативными походными типографиями собственной конструкции. Испытал ад репрессий. Держался поразительно стойко; вышел из тяжких испытаний духовно не сломленным, неизменно энергичным, хотя мучили и нравственные травмы, и перебитый позвоночник.

Адресатов письма, о котором идет речь, специально характеризовать не надо (впрочем, не знаю, довелось ли им где-нибудь цитировать его). Юлиан Семенов – сын, многообещающий прозаик, публицист. Дружба с Константином Симоновым завязалась еще в пору войны. Со мной Семен Александрович всерьез подружился весной 1964 г., начав работать моим заместителем как главного редактора журнала «Вопросы литературы»…

Таков Ляндрес-старший, отец «многообещающего прозаика».

Мать Юлиана – Галина Николаевна, урожденная Ноздрина, женщина незаурядная, властная, яркая (светская московская красавица тридцатых годов!), по профессии – учитель, прожила большую жизнь, пережив свое чадо, которое боготворила, и, увы, фактически подтолкнула на разрыв с женой.

– Она меня страшно ревновала к сыну, – рассказывала впоследствии Екатерина Сергеевна, – и сама мне в этом признавалась уже после смерти Юли. Ей доставляло удовольствие мучить меня рассказами о его романах, о девочках. С этого началась наша совместная с мамой Юлика жизнь. Потом мы разъехались. А когда разладились наши отношения с Юлей, Галина Николаевна почувствовала себя на коне. Все эти девки, многочисленные подружки Семенова приходили к ней на поклон, заискивали: «Ах, Галина Николаевна, сю-сю-сю…»

Горькие откровения гордая Екатерина Сергеевна позволит себе лишь спустя шесть лет после того, как не стало Юлиана Семенова. После того, как оказалась, по существу, единственной, кто до конца, до последнего мгновения был с ним, абсолютно неподвижным, парализованным, почти три года, неся этот крест, простив мужу все его несметные грехи…

Впрочем, в том, что случилось в их жизни, Екатерина Сергеевна винила, главным образом, себя и чуточку свою мать – Наталью Петровну Кончаловскую.

– Она ведь совершенно не подготовила меня к семейной жизни. Глупостей я наделала много… Надо было родить мальчика, а не делать первый аборт. Может, все пошло бы по-иному… Хотя, кто знает… У нас были разные ритмы жизни: он любил мотоцикл, а я – телегу. И очень быстро я стала мужа раздражать…

Однажды во время наших телевизионных «посиделок» Юлиан сказал: «Мне подфартило дважды. Один раз с отцом, один раз – с дядей».

Без сомнения, родной брат Семена Александровича, чекист Илья Ляндрес сыграл весьма существенную роль в формировании Юлиана как личности.

Несколько лет назад я прочитал интервью с неким секретным агентом, человеком преклонного возраста, но, тем не менее, до сих пор не легализованным и представленным читателю под фамилией «Гендлин».

«В 1935-м моего отца, ответственного сотрудника НКВД, перевели в Москву, – рассказывает «Гендлин». – Тогда же он познакомил меня с командиром дивизиона по охране метрополитена товарищем Ляндресом. Илья Александрович, между прочим, родной дядя известного писателя Юлиана Семенова. Юлика я помню еще совсем карапузом, когда увидел его впервые, ему было пять лет… А потом я много чего ему рассказывал, и он это использовал как в своих книгах, так и в публикациях газеты «Совершенно секретно»…

Чекисты, работники НКВД и уголовного розыска были частыми гостями в семье Ляндресов, и не удивительно, что Юлиан жадно впитывал их рассказы, прислушивался к полунамекам, манере говорить и зашифровывать свои мысли.

Увы, судьба миллионов жертв сталинского террора не миновала и дядю, и самого Семена Александровича, отца Юлиана. В 1948 году он был репрессирован. Семнадцатилетнего комсомольца Юлю Ляндреса заставляли отречься от папы-«врага народа», но сын мужественно отказался. Дабы в полной мере оценить, что значил для Семенова отец, достаточно взглянуть на титульный лист лучшего и самого популярного романа писателя – «Семнадцать мгновений весны»: «Памяти отца посвящаю». Образ Владимирова-старшего, который проходит через все произведения цикла об Исаеве-Штирлице, во многом списан с Семена Александровича, отца писателя.

Лишь в конце пятидесятых пришла реабилитация. После возвращения из лагеря, когда Юлиан и Катя поженились, Ляндрес-старший некоторое время жил у них. А потом возник какой-то дискомфорт во взаимоотношениях свекра и невестки, о чем Екатерина Сергеевна впоследствии искренне сожалела.

– Надо было не отпускать из дома Юлиного отца – Семена Александровича, сын его очень любил…

У Юлиана и Кати родились две дочери. Отец в них души не чаял. Помню, с какой неожиданной, прямо-таки «слюнявой нежностью» (язвительный эпитет Семенова, страх как не любившего откровенную сентиментальность), показывал цветы, посаженные в мухалатском «бунгало» старшей дочерью – Дарьей. Пройдет много лет, и она скажет корреспонденту:

– Мы не знали жизни и были золотыми рыбками в папином аквариуме. Несмотря на то, что отец таскал нас за собой по всем путешествиям, он все-таки ограждал от действительной, реальной жизни. Я говорила: «Пап, отпусти меня на поезде до Сахалина», он злился: «С ума сошла!» И дальше шел мат трехэтажный. У нас сохранились кадры семейного видео, где идет сплошной мат! Сейчас внуки смотрят на деда и веселятся ужасно…

Даша стала художницей, хорошей художницей (наверно, «сработали» гены прадедушки Кончаловского и великого предка – Василия Сурикова). В крымской вилле висело несколько ее работ – это серьезное и глубокое искусство. Пару лет жила с мужем на Кипре, потом вернулась в Россию. У нее двое детей: Филипп и Максим. Думаю, Максимом мальчика назвали не случайно: по имени Максима Максимовича Исаева – легендарного героя отцовских повестей и романов.

Младшая дочь Оля – журналистка. Кстати, попробовала себя и в кино: сыграла роль корреспондентки Королевой в отцовском фильме «Противостояние». Во Франции, влюбилась в студента-ливанца, с которым уехала на Ближний Восток. У них двое детей: девочка Алиса и Юлиан. Так что возможно где-то рядом с нами, в Бейруте живет русско-еврейско-арабский потомок прославленного советского писателя – Юлиан Семенов-внук!