Человек без рясы. От редакции

Человек без рясы, или Дело Гапона
По воспоминаниям его собственным и его современников

А. Карелин. «Гапон был священник, и я никогда не слышал такой замечательной службы. Он служил, как артист».

С. Раппопорт. «Гапон был, без сомнения, крупной и оригинальной личностью. Обладая сильной волей, бешенным темпераментом и фанатической верой в свои силы и призвание, он был одним из тех «героев», магическое влияние которых на «толпу» всегда остается загадкой для посторонних наблюдателей».

А. Филиппов. «Гапон – жалкая, бесцветная, юркая, честолюбивая фигура, случайно выброшенная наверх в крутившемся вихре событий».

В. Поссе. «Маленький, сухой, тонконогий, черный, с синеватым отливом на бритом лице, с большим носом, сдвинутым влево, он смотрит своими черными глазами вниз и в сторону, как бы стараясь скрыть от вашего взора то, что творится в его душе, и в то же время зорко посматривает за вами».

Л. Дейч. «От природы Гапон, несомненно, был умен, очень способен и, в некоторых отношениях, быть может, не без дарований. Он, несомненно, обладал также значительной долей настойчивости, энергии и занял бы видное место на любом поприще».

От издателя

В конце 80-х – начале 90-х годов рижский литературно-художественный журнал «Даугава» приступил к подготовке серии материалов о русском православном священнике, чья странная и трагическая биография неразрывно связана с Первой русской революцией, начиная с даты ее зарождения 9 января 1905 года и заканчивая нераскрытым убийством 28 марта 1906 года 36-летнего руководителя Собрания русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга.

Имя бывшего священника, найденного повешенным на пустующей даче в Озерках, – Георгий Аполлонович Гапон. Впоследствии сталинская историография настолько прочно утвердила в массовом сознании миф о попе Гапоне – предателе, Гапоне – провокаторе, Гапоне – агенте царской охранки, казненном по «приговору суда рабочих», что опровергнуть его стало возможным только после падения советской власти – в середине 90-х.

Нет сомнений, что первенство в разоблачении этого мифа принадлежало именно «Даугаве», и если бы не известные события, то, вероятно, «Даугава» первой пролила бы свет на покрытую мраком тайну убийства в Озерках. Как вспоминает главный редактор журнала (1987-1991) В. Л. Дозорцев, «в первом же номере, который я подписал, я обратился к читателям с сообщением о большой неприятности: «Даугава» меняет своё русло. Она больше не будет сборником научно-фантастической прозы, поскольку нам нужны страницы для реальной проблематики общества, втягивающегося в перестроечные процессы, а также для так называемой пропущенной литературы, раскопки которой мы начинаем» (Владлен Дозорцев. Настоящее прошедшее время. Рига, 2009. С. 188).

Фокус в том, что не только журнал, но даже целое государство, как человек, иногда оказывается «внезапно смертным». Издававшаяся до «нулевых» «Даугава» после 1991-го была уже не той «Даугавой», интересы которой простирались в кладовые «пропущенной литературы» соседней страны. Из двух архивных папок с завязками, которые Владлен Леонидович привёз в багажнике «Вольво» на встречу с издателями «Тредиаковского» в родной Юрмале, в своё время увидела свет только вступительная статья Б. А. Равдина («Репутация попа Гапона», опубликованная в № 3-4 «Даугавы» за 1991 год), после чего машинописный текст статьи из папки таинственным образом исчез. В 91-м «Даугава» перешла под управление Р. Г. Добровенского, затем, в 95-м, – Ж. Эзит и спустя 12 лет перестала существовать. Двухтомное собрание перепечатанных на машинке воспоминаний самого «попа», его соратников и убийц, оставаясь невостребованным, печально пылилось в кладовой четверть века, пока станицы писчей бумаги характерным образом не пожелтели.

Свято место, как известно, пусто не бывает, и то, что собирали по библиотекам и архивам издатели «Даугавы», было представлено читателям другими исследователями в 1990-х годах и позднее. Всё или почти всё. Многое из того, что в 91-м могло произвести самый неожиданный эффект (к головокружительным «спецэффектам» 90-х читатели ещё не привыкли), сегодня доступно в Сети и является оцифровкой публикаций первой четверти ХХ в., переизданных обыкновенным или репринтным способом на рубеже тысячелетий. Вот только парадокс ситуации заключается в том, что слова «поп Гапон» и слова «провокатор и предатель» остаются синонимами в подсознании невзыскательного обывателя по сей день.

Альманах «Тредиаковский» приступает к публикации «Дела Гапона» в той последовательности, в которой материал был подготовлен В. Л. Дозорцевым к публикации в «Даугаве» в 1991 году. 

Издатели благодарят Бориса Анатольевича Равдина за предоставленную статью.