Старый Цацкин и новый Цацкин

Раньше – если являлся Цацкин, он добродушно, без всякого приглашения с моей стороны, садился в кресло против моего письменного стола и начинал «предлагать»:   

– Слушайте, хотите, я застрахую вашу жизнь? Нет? Ну, подпишитесь на «энциклопедический словарь» Брокгауза и Ефрона? Дёшево, ей-богу, – рассрочка 5 руб. в месяц! Тоже нет? Удивительно. Так я вам могу предложить замечательный письменный прибор из малахита – один комплект 28 руб., два – 50, три… Чего вы за голову хватаетесь? Неужели, голова болит? Так я вам предложу коробочку с таблетками пасты «Мигренин», фирма доставляет на дом… Что вы на часы смотрите? Охота на такие паршивые часы смотреть! Я вам могу предложить настоящий «Мозер» на 24-х камнях, ремонтуар… Напрасно вы вынимаете револьвер – может выстрелить!.. Впрочем… дайте взглянуть поближе… Вот, этот револьвер выстрелит? Он лопнет прежде, чем выстрелит. Нет, слушайте, если вы хотите, действительно, иметь револьвер, которым вы можете прострелить меня насквозь – так я вам предложу двенадцатизарядный по прейскуранту фирмы «Спорт»… Слушайте, вы мне так воротник порвёте на пиджаке… Кстати, могу предложить отрез на костюм… Ничего, я тут со ступенек сам спущусь… До приятного свидания!..   

*

Несколько лет я не видел этого замечательного Цацкина.   

И вдруг – вчера появился… Постаревший, с обтёршимися углами, с осыпавшимися наполовину волосами, полинявший – но с таким же пылким неугасаемым темпераментом.

Но, Боже, – до чего разительная перемена в устремлениях и в манере «работы»! Всё шиворот-навыворот.   

– Здравствуйте, Аверченко. А вы не меняетесь. Всё такой же. Слушайте, у вас сохранился тот «энциклопедический словарь» Брокгауза и Ефрона, который я вам, помните, навязал в рассрочку… Ой, как вы не хотели! Ой, как вы боролись!.. Сохранился у вас словарь, слушайте?   

– А вам какое дело?   

– Что значит – какое? Продайте. Он вам тогда стоил 360 р., я вам теперь дам полтораста тысяч – хотите?   

– Оставьте мою пуговицу. Вы испортите пиджак!   

– Пиджак? Пиджак бы я у вас тоже купил. Я знаю этот старый костюмчик: он вам тогда обошёлся в 85 рублей. Сейчас дам 30 тысяч! Нет? Какой вы странный: то вы не хотели покупать, а теперь не хотите продавать. А-а, прибор из малахита! Здравствуй, приборчик, здравствуй, старый знакомый! Помню, навязывал вам три комплекта за 70 рублей, а теперь за один дам 20 тысяч! Нет! Тоже не хотите? Что вы на часы смотрите? Слушайте, ей-богу, продайте часы – хорошо заплачу. Я могу всё купить: вот этот блокнотик с серебряной крышкой могу купить, этот маленький ручной пресс могу купить…   

– Это не пресс… Этот гимнастический прибор для развития кистей рук.   

– Всё равно! Я гимнастический прибор куплю, я кисти куплю… Слушайте! Зачем вы револьвер вынимаете? Лучше не стреляйте, лучше я куплю его, ей-богу. Ой, не жмите мне так руку, что это у вас так жмёт?! Кольцо? Продайте кольцо! Слушайте – не бросайте меня с лестницы, я не застрахован. Знаете что – застрахуйте меня – хорошую премию платить буду!..   

______________

И пока он быстро спускался с лестницы, я стоял, склонившись над перилами и с лирической грустью думал:   

– Цацкин, Цацкин… Как ты изменился!..     

Фельетон продолжает рассказ «Рыцарь индустрии», публиковавшийся также под названием «Господин Цацкин».   

«Театр и жизнь» (Рига, Латвия). 1920. № 7. С. 4.

Републикуется впервые.