Старый альбом. К истории создания фильма

В конце 90-х мы с таллиннским галеристом Андреем Мельниковым и его партнером, вице-президентом Союза антикваров России Анатолием Мазюком-Качинским, хотели запустить на телевидении программу «Клуб коллекционеров». И по ходу дела готовили для этой программы материалы. Среди прочего мы с оператором Володей Сусловым пересняли на видео альбом со старыми военными фотографиями времен Первой мировой. Альбом на продажу в Москву привёз с Украины какой-то мужик. И хотел за него по тем временам огромную сумму – 700 долларов. Пока шла торговля, альбом оказался у меня дома и с помощью подручных средств был переснят.

Удовольствие от съёмки мы получили огромное. Фотографии начала 20-века снимались на специальные пластинки с большим количеством серебра. Качество некоторых снимков такое, что, когда наезжаешь камерой на мелкие детали, они не расползаются в расфокусе, а остаются четкими даже при большом укрупнении. Например, на общем плане – стена леса. Укрупняемся и видим под ёлками пушки. Наезжаем на пушку, за ней видно лицо солдата, ещё приближаемся – на щеках щетина и усы обвисшие… Или – кладбище немецких солдат на станции Олыка. Аккуратные ряды березовых крестов. Делаем наезд на крест и читаем надпись на немецком. «Рядовой Йозеф Вольпк». Под каждой фотографией на машинке было напечатано, где она снята и когда. Но, к сожалению, без комментариев, кто присутствует на том или ином снимке. Десятки безымянных для меня генералов, сотни офицеров и солдат. Да и о событиях Первой Мировой войны я имел представление довольно смутное.

Программу нам запустить не удалось, кассеты лежали в коробках. А переснятые фотографии стояли перед глазами. И возникло желание систематизировать их. Смонтировать хотя бы во временной последовательности. Мой друг режиссёр Юра Половников (Митрич) из Вологды пообещал пустить меня на неделю в свою монтажную, и я начал готовиться. По мере того как я расписывал на бумаге, что и в какой последовательности складывать, где укрупняться и т. д., у меня параллельно усиливалось желание узнать побольше про те события и тех людей на старых снимках. Я пошёл по библиотекам, начал обзванивать друзей, которые могли меня вывести на специалистов… Даже добрался до директора Государственного архива РФ Сергея Мироненко, который оказался однокурсником по МГУ режиссёра Кати Калининой – моей однокурсницы по ВГИКу. Я подарил архиву копию своих материалов, а Мироненко разрешил мне переснять кое-что из их собрания. У меня уже начала складываться история, и я видел, каких именно кадров мне не хватает. Альбом отражал историю армии генерала А. А. Брусилова и охватывал события, которые происходили на Южном русском фронте с 1914 по 1916 год. Благодаря новым фотографиям из госархива у меня выстроилось несколько эпизодов, которые до этого не складывались. А ещё я познакомился с огромным количеством коллекционеров. Среди которых было даже два заместителя министра культуры. Анатолий Вилков и Павел Хорошилов. Блестящие знатоки истории Первой Мировой. Они смотрели мой материал, комментировали, а я записывал. Генерал Стогов, генерал Иванов… Так, в моей истории начали появляться имена, фамилии и должности многих героев будущей картины. С их очень непростыми судьбами.

В Вологде на монтаже я просидел неделю и картину практически собрал. На пятый день работы услышал шорох за спиной, обернулся. Увидел двух священнослужителей.

– А вы не могли бы нам подарить копию этих материалов? Для нашей иконописной мастерской. Сейчас таких лиц уже нет. У людей на ваших фотографиях даже не лица, а Лики!

Монтажная Митрича находилась в здании филармонии. Рядом с нами был зал для репетиций музыкантов. И они время от времени тоже заглядывали ко мне. Просто стояли за спиной, смотрели. Я складывал эпизод про визит на фронт Николая Второго. Разглядывал окружающих царя офицеров. На правом фланге увидел тучного полковника с оторванной от шинели пуговицей. За спиной сопение. Оборачиваюсь. На меня смотрит буквально близнец этого полковника. Два одинаковых лица. Одно на экране компьютера, другое – вживую, за спиной. Музыкант. Который говорит:

– А у меня, между прочим, прадед служил у Брусилова. Был полковником…

– А как твоя фамилия?

– Алёшин.

Так в фильме появилась фраза: – «Многие офицеры – прямо с передовой. Вот, у полковника Алёшина пуговица оторвана».

Смонтированный материал я ещё долго показывал друзьям и знакомым с целью выяснить, чего в нём не хватает, чтобы это стало полноценным фильмом? В том числе и своему другу Лео Исьемину из Германии, который помог запустить и довести до ума «Серого воронка». Лео сказал, что не хватает финансирования. И он готов помочь решить эту проблему. В музыкальном магазине в Берлине я смог купить редкую музыку. Австрийские и немецкие военные марши, польки и вальсы времен Первой мировой войны. В ткань повествования эта музыка встала как родная. Но когда я показал эту версию своим друзьям – дьякону Иоанну Шевцову и его жене, регенту церковного хора Ольге, они посоветовали к немецкой музыке добавить русскую. И дали мне кассету с записями мужского хора под управлением Игоря Ушакова…

Шаг за шагом, постепенно материал превратился в фильм «Старый альбом». Альбом и стал главным героем, от имени которого идет повествование. Мне нужен был еще один сквозной персонаж. Человек, который в армии генерала Брусилова отвечал бы за создание альбома. Так в рассказе появился писарь штаба восьмой армии вольноопределяющийся Марков. Во-первых, писарь Марков в армии Брусилова реально существовал. А во-вторых, эта фамилия навевала ассоциации с героем другой истории тех времен – вольноопределяющимся Мареком из «Швейка».

Телевизионная премьера картины состоялась на телеканале «Культура». Который иногда показывает фильм до сих пор. После каждого показа на канал звонят зрители и рассказывают про альбомы и другие реликвии, которые хранятся в их семьях. Спрашивают, как со мной связаться, чтобы я снял продолжение.

А киношную премьеру продюсер Лео Исьемин устроил в Германии. В Дюссельдорфе и на следующий день в Кёльне. На обоих показах присутствовал пожилой мужчина, который после просмотра в Кёльне подошёл к нам и сказал, что увидел на экране своего отца. Показал фотографии отца в молодости. Рассказал, что отец попал в плен под Луцком, во время знаменитого Брусиловского прорыва. (Мы сравнили лица. Отец, действительно, очень похож на одного из военнопленных. – прим. А. Ш.). Потом отец попал в Сибирь, участвовал в чешском мятеже, примкнул к красным, был одним из организаторов советской Дальневосточной республики. В 1937 году, через год после рождения сына, его расстреляли. Звали отца Иштван Надь. Так фильм пополнился ещё одной историей.

Ещё с одной героиней картины нам с Лео удалось встретиться незадолго до её кончины. В Версале под Парижем. Это – Марина Антоновна Деникина-Грей. Дочь знаменитого генерала. После просмотра Марина Антоновна попросила мужа открыть бутылку «какого-нибудь шампанского. Неплохого». «Неплохим» оказалась «Вдова Клико» про вкус и стоимость которой я уже писать не буду.